Я был весьма впечатлен изобретательностью Эйнштейна в его последней работе. То была сложная, очень искусно выстроенная последовательность рассуждений, приводящая к выводу о том, что гравитационных волн не существует. Если этот вывод окажется истинным, то он будет иметь огромное значение для теории относительности...(Леопольд Инфельд, коллега Эйнштейна в Принстонском университете)[1]
Тем не менее в 2017-м году Нобелевская премия по физике была вручена ученым, которые внесли решающий вклад в обнаружение гравитационных волн.
Разница между умозрительными — хоть и высококлассными! — выкладками и реальным эмпирическим подтверждением/опровержением налицо. И этот пример Эйнштейна и гравитационных волн сам является эмпирическим свидетельством механизма, столь отчетливо наблюдаемого в науке и подчеркивающего решающую роль реального эксперимента и его преимущество над обычным логичным рассуждением.
Теории же и догадки сами играют важную роль в науке, и эта роль далеко не идеологическая. Роль эта заключается в том, чтобы формулировать и ставить новые эксперименты, опровергающие данные теории и гипотезы (Карл Поппер). Таким образом ученые (а затем и общество) приближаются к истине — не путем слепого следования теориям, но путем поиска эмпирических способов их опровержения (не подтверждения!).
Ни Эйнштейн, ни Дарвин не следовали слепо своим теориям, что видно из их точного, сдержанного, выверенного, условного тона в формулировании своих гипотетических мыслей. Без сомнения, они были великими учеными. Однако их идеологические последователи, что особенно ярко заметно в случае Дарвина, взяли их теории на службу своим фанатичным метафизическим целям.
Заметьте, например, осторожный тон Дарвина:
Если бы могло быть продемонстрировано, что какой-либо сложный орган, существовавший или существующий, не мог быть сформирован многочисленными, последовательными мелкими изменениями, моя теория бы абсолютно расстроилась. Но я не могу найти ни одного подобного случая.
Заметьте также, что он косвенно намекает на контрольный эксперимент, призванный опровергнуть его собственную теорию. Помните роль теорий в науке?
Сравните с априорным философским принципом эволюционистов, разделяющим между "слепым" процессом наследования изменений и всеми другими адаптивными функциями. Иными словами, никто не имеет права назвать процесс наследования не случайным, нацеленным. Догматизм, не так ли?
Тем не менее книга Шапиро "Эволюция: взгляд из 21-го века" как раз о таких не случайных, направленных (и весьма хорошо эмпирически задокументированных) наследственных функциях.
[1] Infeld, Quest: An Autobiography
См. также: Вместо введения, Обзор книги, Свежий взгляд на основы